«Союз не рушимый залез под машину», - храбро распевали мы, когда были уверены, что никого из знакомых взрослых нет рядом, чтобы не получить шлепок по мягкому месту. Слова гимна в детском саду, слава Богу, не разучивали, но текст и музыка закладывались в подкорку с колыбели.
Наш дом, например, находился между двумя школами, и в день выборов мы просыпались под мелодию Александрова и стихи Михалкова ровно в шесть утра, потому что в это время открывались избирательные участки, чтобы работающие по воскресеньям гегемоны смогли проголосовать перед сменой. В обеих школах громкоговорители, словно соревнуясь в громкости, работали на всю мощь, и разбуженные патриотическими песнями жители микрорайона шли на участок, чтобы успеть купить в буфете что-нибудь вкусненькое и задёшево. Варварский обычай музыкально информировать население о времени начала исполнения гражданского долга удалось пресечь нашему неутомимому соседу, ветерану войны Соломону Марковичу. Для этого ему пришлось собрать нужное количество подписей орденоносных фронтовиков и высидеть во всевозможных приёмных энное количество часов.
И последняя ассоциация - похороны Брежнева, трансляция в прямом эфире. Помню, в тот день у нас в школе отменили занятия. Всех старшеклассников вместе с учителями собрали в актовом зале, куда выставили цветной телевизор из кабинета директора. Нас распустили по домам, строго-настрого наказав собраться по звеньям у кого-нибудь дома и включить телевизор (каналов тогда было всего два, и трансляция шла по обоим!). Когда гроб с телом генсека под звуки гимна стали опускать в могилу, мы непроизвольно встали и вдруг засомневались, нужно ли при этом отдавать пионерский салют. С одной стороны - вроде бы нужно, раз гимн играет. Про салют при подъеме флага - все ясно, а вот про похороны вроде бы в уставе ничего сказано. Но самое главное - раз мы были не на уроках, а дома, следовательно, не в школьной форме и, разумеется, без красных галстуков. Про этот атрибут официальных церемоний нам почему-то никто не сказал. Так ничего не решили: кто-то сложил руку по всем правилам под нужным углом, кто-то слегка приподнял, вроде как, чтобы лучше видеть. Но самое интересное за этими пионерским дебатами мы пропустили. Поэтому когда мои более юные знакомые спрашивают меня, правда ли, что гроб с Брежневым чуть не уронили, я отвечаю: «Не знаю, не видела» и рассказываю про этот наш спор по принципиальному политическому вопросу.
Уверена, что молодогвардейцы, размахивающие флагами и знающие назубок третий текст Михалкова, вряд ли когда-нибудь спорят о смысле исполняемых ритуалов.
Подписаться на:
Комментарии к сообщению (Atom)
Комментариев нет:
Отправить комментарий